Может быть, вся проблема человеческого существования заключается в особенности, которая встроена в нашу природу как существа мыслящего: мы не в состоянии рассматривать себя иначе как статичную, неизменную сущность, сохраняющую тождественность себе, несмотря на течение времени. Я сегодняшний, – так я думаю о себе, – тождественен Я вчерашнему, и завтра все останется по-прежнему. Такое представление (закрепленное в имени, которое связывает меня с другими людьми и служит им для узнавания и различения меня в хаосе явлений мира) совершенно не соответствует моей подвижной, постоянно меняющейся природе как существа природного – со своей физической и психической составляющей. Я-ребенок и Я-взрослый – два разных человека. Мое тело – это не мое тело: это какой-то вихрь, закружившийся в пространстве помимо моей воли, и существующий в целом помимо моего контроля. Я знаю, что не могу без него, но знаю и то, что он составляет «меня» только в той степени, в какой я сам этого захочу. Я волен дать судьбу своему телу, как оно дает мне возможность действовать в физическом мире. Я знаю, что настанет день, когда тот вихрь, который вышел из чрева моей матери, чтобы существовать независимо от нее, уляжется, и элементы моего тела послужат материалом для других вихрей – органической и неорганической жизни. Стазис и кинезис, пребывание и движение – две тайны, от которых мы не свободны, которым мы вынуждены подчиняться. Дух, нечто третье, парящее над нашим душевно-телесным бытием – «всего лишь» гармония пребывания и движения; как всякая гармония, и эта абсолютно субъективна, но вместе с тем обладает чертами, которые позволяют нам выйти к Истине «мира как он есть на самом деле» (что бы ни значил этот закавыченный оборот). Тайна движения-пребывания постигается каждым в ходе собственной жизни. Обряды бытия, которые каждый из нас должен исполнить, превращаются людьми в обряды социальные – религиозные, магические или светские – которые призваны сформировать нашу судьбу, нашу индивидуальную историю в контексте «большого» человеческого тела – внутри рода, семьи, общины, народа, государства, человечества. Современная секулярная культура, отказавшаяся от сложного символического мира культур традиционных, еще сохраняет множество обрядов перехода: наши дни рождения, выпускные, свадьбы, похороны и даже пятничные безумства – средство оседлать поток времени некоей регулярностью, средство убедить себя, что я продолжаю быть собой, несмотря на разрушительные волны вселенной, то и дело скрывающие меня с головой. В конечном счете, эти обряды – одежда времени – скрывают и подчеркивают тот факт, что за самим временем лежит вечность, где противоположность покоя-движения будет снята. Отсюда представления о времени, когда «времени больше не будет», мистическом Дне Седьмом или Стране Вечного Лета.
В викке и современном язычестве обряды перехода занимают даже более важное место, чем в современной светской культуре (где они остаются практически единственным прибежищем ритуала). Я говорю не о сезонных праздниках, которые, впрочем, тоже можно рассматривать как обряды перехода, а о ритуалах, принадлежащих индивидуальной истории. Основные обряды этого класса отмечают рождение («викканинг», имянаречение, «пейганинг», посвящение детей и т.д.), взросление (зрелость), инициации любого рода, брак («хэндфастинг», связывание рук), старение и уход из физического мира. Индивидуальная история у каждого своя; профессиональная деятельность или увлечение может сформировать ее так, что совершенно другие события станут важными для человека и покажутся достойными обрядового оформления. Я буду говорить о наиболее распространенном способе деления человеческой жизни, о наиболее распространенных «вызовах», встречающихся каждому из нас, и о том, как эти «вызовы» предлагает рассматривать викканский ритуал.
Викканинг и имянаречение
Это ритуал, впервые приобщающий новорожденного человека к ценностям и смыслам, которыми живут люди, вокруг него. Нередко он совершается в первый год жизни ребенка, но все зависит от обстоятельств. Викканинг чаще всего рассматривается как акт представления ребенка Богам и единоверцам родителями (или теми, кто берет на себя их роль) с просьбой о защите, заботе и внимании к своему сыну/дочери. Викканинг не тождественен крещению или подобным ритуалам инициации в религию: ребенок не считается викканином (викканкой) в силу этого обряда. Во всех ритуалах викканинга, которые мне доводилось читать (равно как в единственном викканинге, который я видел собственными глазами), отсутствует обычная в обрядах, проводимых над детьми по всему свету тема отпугивания или изгнания злых сил, могущих навредить ребенку. Викканинг, таким образом, не является в собственном смысле защитным ритуалом: его главная роль – запустить связь между сообществом и новым человеком. Викканинг иногда предполагает наличие «поручителей» за ребенка перед Богами, отличных от родителей. Как правило, это родственники или люди, которым предстоит сыграть в воспитании ребенка существенную роль. Наречение имени (светского или духовного) на этом этапе тоже по- могает создать узы с общиной, которые, возможно, дадут о себе знать впоследствии. Так или иначе, церемония викканинга ни к чему не обязывает тех, над кем она совершается, и не означает, что для них уже выбран духовный путь. Как все викканские ритуалы, викканинг совершается в магическом круге. Как правило, ребенок посвящается через какой-нибудь символический жест: его поднимают на руках, «представляя» Богам, символически проводят через стихии или помазуют какой-либо освященной субстанцией, обозначающей природу мира, в который он входит – это может быть глина, разведенная в воде, морская вода, масло, и т.д.
Обряды взросления
В обрядах полового созревания становятся выраженными различия между женскими и мужскими таинствами. Первые гораздо более разработаны в викке; это способствует укреплению стереотипа о том, что викка – «женская» религия. Метаморфозы, происходящие в теле женщины, поэтически отождествляемые с лунным циклом – общая тема многих обрядов перехода, известных в древних и новых языческих религиях. Феминистское ведовство уделяет большое значение первой менструации девочек; в некоторых группах начало менструации (менархия) рассматривается как посвящение в религию Богини. Обряды взросления редко проводятся у мальчиков, что многое говорит о нашей постпатриархальной культуре, в которой мужчины, несмотря на свои незаслуженные привилегии, по сей день стыдятся себя из-за несоответствия тем нелепым стандартам, которые к ним применяет общество, и которым соответствовать может разве что Индра, Марс или герой блокбастера. Хотя некоторые языческие группы пытаются найти дорогу назад к мужским мистериям (хороший пример тому – книга «Сыновья Богини» Кристофера Пензака), это по-прежнему – часть возможного будущего нашей религии. Если женская солидарность с конца XIX века позволяет многим эффективно противостоять нивелирующему влиянию массовой культуры и опрессивной морали, почему то же самое невозможно для мужчин?
Основной смысл обрядов взросления – дать человеку представление о его новой, теперь уже значительно более активной роли в мире людей и мире природы, и поддержать его на фантастически трудном и трагически судьбоносном отрезке жизни. В современном обществе, зачастую требующем длительной подготовки от человека, который решится стать его активным членом, этот отрезок может психологически растянуться на неопределенно долгий срок, но биология ставит перед нами жесткие пределы: в 13-16 лет формируется репродуктивная способность, к 25 заканчивается формирование организма, а ближе к 30 в целом оформляется психологический склад индивида. Чаще всего эти же возрастные рубежи оказываются связаны с социальной деятельностью человека – хотя здесь, конечно, множество самых разных вариантов.
Половое созревание – традиционное время для моральной индоктринации. Как известно, в викке отсутствует кодекс предписаний и табу, регулирующий жизнь; предполагается, что, руководствуясь Викканским Советом, каждый здравомыслящий человек сможет сам найти для себя субъективно правильный путь (об «объективно правильном» пути виккане предпочитают не распространяться). Такое отсутствие правил одновременно сила и слабость нашей религии. Сила – потому что это избавляет нас от косности моральных догматов, якобы освященных высшей силой, которые гораздо чаще мешают развитию человека и человечества, чем способствуют ему. Слабость – потому что большинство людей явно испытывает необходимость именно в подробной этической инструкции по пользованию жизнью. В результате, с одной стороны, наша религия навсегда обречена оставаться уделом тех, для кого такая инструкция – не самое важное. С другой – виккане зачастую просто «плывут по течению» той морали (зачастую, тех предрассудков и заблуждений), которую дает им светское общество. Необходимость жить и добиваться успеха во «внешнем» мире вынуждает многих отказываться от духовного прочтения собственной жизни, от этического, осмысленного поведения. Понятно, что тем, кто имеет освященный веками и высшим божественным авторитетом свод правил, противостоять натиску повседневности, житейской или светской морали гораздо легче.
Обряды полового созревания – это посвящение в таинство жизни, которые считается в викке одним из главных – в таинство секса. В основе языческих космогоний всегда лежит секс: мир зачинается и порождается, а не творится, не изготовляется. Бог и Богиня – это прежде всего любовники, и уже вследствие этого родители. Артикулированная сексуальная мораль в викке отсутствует, как и всякая другая, однако опыт показывает, что виккане в целом далеки от либертинизма в вопросах секса. Сдерживающим фактором для многих служит представление о сексе как о чрезвычайно могущественной трансформационной магии, которой нельзя пользоваться безответственно, а профанировать которую – отвратительно. Слово «ответственность» появляется в рассуждениях викканских авторов о сексе чаще, чем само слово «секс». Пробуждение сексуального инстинкта тесно связано с потребностью человека сформировать вокруг себя «психологическую утробу» – круг людей, который послужит ему домом и источником ресурсов в жизненной борьбе.
Семья, которую многие виккане трактуют расширительно, как круг друзей и даже всех единоверцев, – вполне естественное место для проведения обрядов взросления.
Инициация
Инициация является единственным обрядом, который однозначно маркирует принадлежность человека к викканской/языческой религии. Однако цель инициации – не просто отметить уже совершившийся переход, но вызвать внутреннюю трансформацию. Обряды инициации, степени и само содержание магического, религиозного, духовного и этического материала, который преподается неофиту в ходе подготовки к инициации, в ходе самой инициации или после нее, сильно разнятся, в разных традициях викки/ведовства/язычества. Чаще всего встречаются либо три степени посвящения (наследие Британской традиционной викки), либо «просто инициация» (в таком случае, чаще всего неофит не столько посвящается в традицию, сколько допускается к полноправному членству в ковене). Существует представление о минимальном сроке обучения перед инициацией – это знаменитые «год и один день». Иногда встречается предварительная степень «дедиканта» – неофита, готовящегося к инициации.
О трех степенях посвящения написано очень много. Обычно считается, что первая степень (Жрец/Жрица) дает базовые знания и умения, относящиеся к религии викка (знакомство с элементами, владение определенными видами практической магии, предсказания, начальный тренинг психических способностей). Первая степень – это степень работы над своим эго. В результате инициации эго укрепляется и посвященный(ая) получает дополнительные возможности для управления своей жизнью. Вторая степень (Верховная Жрица/Жрец) работает с архетипами Богов и с теневыми сторонами собственной психики. Это поиск уже не мирского благополучия, а мудрости и Самости – поиск всегда трудный, чаще всего – мучительный, иногда – мучительный непереносимо. Вторая степень не столько приводит к некоему результату (результат как раз отмечает Третья), сколько служит началом Великого Делания, которое может продлиться всю жизнь (или даже не одну жизнь). На этом этапе, как правило, посвященный получает право стать лидером группы. Третья ступень (в отличие от первых двух) дается не после обучения по определенной программе; это почетная степень, которая дается в ознаменование признания заслуг Жреца/Жрицы в Ремесле. Несмотря на эти ранговые различия, даже Британская традиционная викка является религией «всеобщего священства»: не существует «лицензированного» посредника между Богами и кругом виккан, а претендующий на статус лидера должен выдерживать очень строгий контроль со стороны тех, кого он ведет. Чаще всего лидер викканской 19 группы – первый среди равных, и его статус напрямую зависит от того, насколько остальные члены ему доверяют.
В России, где викканские группы редки, а большие викканские традиции практически не представлены, распространенным выходом из положения для многих становится самопосвящение. Это освященная временем викканская практика, которую ни в коем случае нельзя считать «ниже» посвящения в группе. Инициация происходит не на физическом уровне; токи бытия, в которые погружается человек при инициации, зачастую могут действовать вообще без помощи обряда (хотя обряд для того и нужен, чтобы «пригласить» эти токи и сделать их «зримыми» для человека). Однако, чего-то самопосвящение просто не в состоянии дать неофиту. С одной стороны, это руководство его попытками, его путем проб и ошибок со стороны опытных людей, которые уже прошли приблизительно тем же путем. В магической работе это особенно важно, потому что ошибки или потеря благоразумия в этой сфере могут привести к неприятным, а иногда – катастрофическим последствиям, самые распространенные из которых – неврозы, деформации характера и возрастание общего «деструктивного фона» личности. Самопосвящение во многом можно сравнить с попытками ребенка «воспитать» себя самому. Для многих это единственный шанс вообще получить хоть какое-то воспитание.
Инициация – это судьбоносный шаг, сколь бы простой и даже глупой ни казалась сторонним наблюдателям и самим участникам инициационная церемония. Конечно, и инициация может оказаться неудачной (как всякий обряд, как всякое человеческое действие). Но судить об этом, как правило, не следует слишком скоро. Много лет назад, случайно прочитав Каннингема, даже не очень увлекшись виккой, и считая ее чем-то довольно примитивным, я почему-то самопосвятился Богу и Богине. Спустя годы, пройдя через духовные поиски, неверие, отчаяние в бытии и в себе, я стал викканином. Стал, сам не понимая как, вдруг, случайно обнаружив, что любовь Богини и Бога – основа моей жизни и верное прибежище, в котором утверждается моя личность и где ждет меня мое истинное Я. Обряд самопосвящения на чердаке деревенского дома в заволжских лесах определил мою судьбу на годы вперед!
Хэндфастинг – Связывание Рук
Связывание рук – обряд заключения перед Богами и общиной союза двух или более людей, которых соединяет любовь. Предполагается, что эта любовь имеет сексуальную составляющую, но, поскольку сексуальная жизнь в викке регламентирована слабо, ее организация внутри этого союза целиком отдается на откуп тем, кто в него вступает. Я говорю «двух или более людей», но, конечно, чаще всего речь идет о паре. Большинство викканских традиций с 1970-х гг. в целом считают нормой гомосексуальные и бисексуальные отношения, и хэндфастинги однополых пар проводятся уже довольно давно. Викка, позиционирующая себя как «религия природы» в целом стремится уважаеть разнообразие, встречающееся в природе, включая разнообразие гендерных идентично- стей и сексуальных предпочтений.
Союз заключается на срок «покуда пребудет любовь», или на год и один день. Важно, что обязательства, которые чаще всего дают друг другу «связываемые», как правило, не имеют характера кровавых клятв на вечный срок. Однако хэндфастинг рассматривается викканами как весьма серьезный шаг: подтверждение тому я вижу в том, как неохотно российские виккане принимают решение пройти его. Как и все викканские ритуалы, хэндфастинг может проходить по разному в зависимости от традиций и предпочтений связуемых. Два элемента обряда являются традиционными: собственно перевязывание рук (как правило шелковой лентой, связкой лент или веревкой) и прыжки через метлу. И то и другое – элементы сельской культуры Британии, как и сам термин, обозначающий викканское бракосочетание.
Хэндпартинг – Церемония развода
Развод в викке не имеет того трагического значения, который он приобретает в большинстве религий и в современной светской культуре. Единственный хэндпартинг, которому я был свидетелем, проводился в лесу на Бельтайн, вокруг большого костра, в веселом, шумном и не очень трезвом собрании. Его вполне можно было принять за бракосочетание. Поскольку хэндфастинг имеет силу «покуда пребудет любовь», полюбовное (!) обоюдное решение о том, что любовь больше «не пребывает», является достаточным основанием, чтобы считать союз недействительным. Впрочем, поскольку хэндфастинг – магический обряд, проводящийся в круге, и как таковой может оказывать глубинное влияние на человека, ему противопоставляется хэндпартинг как средство разрешить магическую связь между людьми и обеспечить им мирное расставание. Как правило, на хэндпартинг руки пары снова связываются, но лишь затем, чтобы перевязь была ритуально разрезана.
Понятно, что мирное расставание и безболезненное «угасание любви» – родственники идеального газа. В реальности распадение семей, пар и союзов – болезненные, часто катастрофические события. Ритуал хэндпартинга следует выстраивать с учетом обстоятельств. Иногда (в случае отказа партнера от прекращения союза, если это сопровождается агрессией и деструктивным по- ведением с его/ее стороны) вместо хэндпартинга уместнее провести односторонний обряд «отрезания» партнера, который(ая) больше не проявляя любви на деле, тем не менее не желает расторжения союза любви. Впрочем, это чрезвычайная мера, уместная в исключительных случаях и требующая чуткого духовного руководства.
Обряды созревания
По-английски эти обряды называются Eldering – «Становление Старейшиной» или – для женщин – Croning – «Становление Старухой». Cлову Crone современные язычники пытаются придать оттенок почтения: это обозначение Третьей ипостаси Богини – Богини Убывающей (иногда – Темной) Луны. Одно из самых отвратительных явлений нашей нынешней культуры – игнорирование старости (хотя современная цивилизация, значительно увеличив продолжительность жизни, создала для пожилых людей более комфортные условия, чем когда-либо в истории). Старость вытесняется из массового сознания, а вытеснение – источник психических расстройств. Тот факт, что кризис среднего возраста и депрессии, связанные с восприятием невозвратимого времени становятся «чумой XXI века», многим обязан нашей жажде вечной молодости. Сравнительно недавно начались попытки язычества освятить опыт старения, точнее – опыт созревания (потому что духовная зрелость зачастую начинается там, где уже проходит сильная зрелость тела).
Викка и язычество – очень молодые религии. В России виккане, родившиеся в 1970-е гг. – уже редкость. За рубежом общины только недавно стали выделять в своем составе Старейшин – людей, чьему упорству, интересу и духовной силе они обязаны своим нынешним относительно благополучным и плодотворным существованием. В своих Старейшинах западные язычники видят друзей и советников; геронтократический авторитаризм чужд викканским и языческим общинам, однако часто житейский опыт и способности приводят там Старейшин на места активного лидерства. Но главным образом Старейшины почитаются как хранители Памяти – памяти о начале языческого движения, о том, «как это делалось в былые годы». Полезно помнить, что книги, из которых мы узнаем о викке, в большинстве своем были написаны людьми старше 50 лет.
О том, как проводятся обряды созревания, мне ничего неизвестно. Говорят, они строятся по той же схеме, что и викканинг: Старейшину снова приветствует община, в которой он занимает место на сей раз уже не опекаемого «новичка», а признанного законодателя и мудреца, к помощи и покровительству которого перед людьми и Богами единоверцы будут прибегать в трудный час, чья жизнь высоко ценится ими как корень, которым за землю держатся они сами.
Переход за Черту
Обряды смерти составляют цикл «Перехода за Черту» (Crossing Over): отчасти, подготовка к смерти – обязанность самого викканина (если, конечно, он знает о ее приближении). Интересные советы по поводу такой подготовки можно почерпнуть в переведенной на русский «Кельтской книге мертвых». В современных условиях виккане имеют мало шансов быть похороненными по собственному желанию: можно быть уверенным, что, если в семье викканина есть люди, активно практикующую одну из религий, допущенных государством в разряд «традиционных», он/она будут погребены с тем или иным объемом чуждых для него/ нее религиозных ритуалов. В известной степени, нет ничего страшного в том, чтобы последовать желанию родственников; в виду Великой Инициации различия между разными системами жестов и предрассудков, в которых люди запечатлевают свои любовь, отчаяние и надежду перед лицом Неведомого, вряд ли покажутся существенными. Воля умирающего – закон с юридической точки зрения только если она записана в завещании, составленном со всеми формальностями; желающим викканских похорон лучше позаботиться об этом загодя.
В викке не существует предпочтений по поводу вида погребения. Кремация может оказаться средством фрондировать господствующие религии, в которых практикуется обязательная ингумация. Но кремация – ничуть не «более языческий» способ распрощаться с телом, которое ушедшему человеку более не понадобится.
(В статье использованы материалы Pocket Guide to Wicca (Paul Tuitan, Estelle Daniels), 1998).
Источник: Время Луны, № 4 (январь, 2013). С. 16 – 21.