Кристин Хофф Кремер
В поисках тайны: Введение в языческие теологии
(Christine Hoff Kraemer. Seeking the Mystery: An Introduction to Pagan Theologies. Englewood: Patheos Press, 2012).
Отрывок из главы 1 («Божество, божества и божественное»)
«Жесткий политеизм» (Hard Polytheism)
«Жесткий политеизм» — точка зрения, согласно которой боги являются объективно существующими, независимыми личностями, с которыми люди могут вступать в отношения. Такая теологическая позиция представляет собой известное исключение в современном язычестве в том смысле, что это единственный пункт веры, по поводу которого в разных группах язычников возникали серьезные споры. Примечательно, что, хотя полемика вокруг жесткого политеизма часто ведется как полемика о вере, возражения, которые предъявляют сами жесткие политеисты к практике «мягких политеистов», касаются вопроса о том, как вера влияет на практику. Для жестких политеистов практика мягких политеистов – особенно такая практика, в которой боги рассматриваются как взаимозаменяемые архетипы – в равной степени менее эффективна и неуважительна по отношению к богам. Язычники часто говорят о ритуалах, на которые боги «не пришли» — не ощущалось движения энергии, чувства соединения или присутствия, а участники возвратились домой примерно в том же ментальном и эмоциональном состоянии, в каком пришли на ритуал. Жесткие политеисты верят, что такой нежелательный результат получают там, где язычники не понимают природу богов. Жесткие политеисты обычно ощущают богов как могущественных существ, обладающих вполне определенными желаниями и стилями поведения, а также историческими связями с определенными традициями, культурами и территориями. Для того, чтобы установить связь с богиней или богом, сформировать с ними отношения, жесткие политеисты исследуют ритуалы родной культуры божества, черпая вдохновения прежде всего в ней. Когда они просят богиню или бога присутствовать на обряде, они считают, что зовут некую вполне конкретную личность. Некоторые приводят метафору «звонка другу»: ритуальные предметы, правильные имена и молитвы должны быть уместными для данного божества, чтобы до него можно было «дозвониться». Когда связь с божеством установлена, появляется возможность формировать с ним отношения через молитву и ритуал. Опыт общения с божеством может позволить пойти дальше простой реконструкции древней религии по историческим источникам, а вместо этого начать создавать практику, ориентированную на настоящее.
Жесткие политеисты часто считают, что мягкие политеисты «набирают неверный номер». Мягкие политеисты на практике могут отождествлять божеств, имеющих имя, таких, как Афродита или Иштар, считать их взаимозаменимыми в качестве архетипических «богинь любви». Для жестких политеистов такое отношения является неуважительным по отношению к божествам – для них это почти то же самое, что обращаться к двоюродным братьям так, как если бы они были одним человеком. Практика, которая не принимает божества всерьез, как индивидуальности, по их мысли, даст либо незначительные результаты, либо не даст результата вообще – либо, в определенных несчастливых случаях, «неправильно набранный номер» приведет к тому, что злонамеренный дух будет говорить от имени вызываемого божества. Жесткие политеисты также критикуют практики мягких политеистов как эгоцентричные и служащие ублажению тех, кто их выполняет.
Хотя жесткие политеисты необязательно видят своих богов непогрешимыми, для них они являются источниками мудрости и вдохновения, которые надо благоговейно почитать и которым следует преданно служить. Их беспокоит, что язычники-эклектики подбирают из древних традиций то, что нравится им самим, бездумно отбрасывая все, что кажется им неприятным, или что они сами создают собственные традиции, не имея основательного понимания уже существующих. По их мнению, практика мягких политеистов слишком лишена дисциплины, чтобы на ее основе можно было выстроить настоящую связь с божественными силами.
Практика жестких политеистов сильно контрастирует с монотеизмом, доминирующим в западной культуре. В результате, жесткие политеисты могут быть открыто враждебны к языку монизма, присутствующему в язычестве. Отчасти это может быть вызвано неправильным пониманием монизма. Жесткие политеисты выражают сильное несогласие с максимой «все боги – один Бог», и они, по-видимому, уравнивают эту максиму с монистической позицией. Монизм же вовсе необязательно предполагает веру в единого личностного Бога, объединяющего всех прочих. Он может просто говорить о вере в некую объединяющую божественную субстанцию. Некоторые жесткие политеисты разделяют идеи, которые совместимы с монизмом.
Рэйвен Кальдера активно пропагандирует жесткий политеизм в современном язычестве. В книге «Имея дело с богами» (Dealing with deities) он говорит о кросс-культурных сходствах между группами богов и богинь, которые некоторые мыслители концептуализируют как архетипы. Во многих политеистических культурах, к примеру, мы встречаем «богинь любви» того или иного рода. Кальдера говорит, что эти индивидуальные божества причаствуют некому общему потоку божественной энергии, которая объединяет их и придает им родовое сходство, при том, что они сохраняют свою индивидуальность. [i] Проводя аналогию в мире людей, хотя один человек может принадлежать к семье или жителям города, о нем обычно говорят не как об «одном из Джонсонов» или как о «бостонце», но как о «Джоне», когда имеют с ним дело на уровне личного общения. Иво Домингес-младший озвучивает похожую идею в своей книге «Язык духов» (Spirit Speak), где он описывает разные уровни божественных форм. Для Домингеса боги, которых именуют люди, также являются частью больших, более диффузных божественных форм, которые их объединяют. Что важно, ни Кальдера, ни Домингес не видят в этих объединяющих энергиях главные объекты языческой практики. Оба автора относятся к индивидуальности языческих божеств не менее серьезно, чем к индивидуальности отдельных людей. Боги могут причаствовать большим энергетическим потокам, но язычникам следует строить с ним отношения как с личностями.
Для некоторых жестких политеистов различие между жестким и мягким политеизмом – различие в фокусе. Например, в мифе о творении, который передает Стархоук, Звездная Богиня рождает различных богов, частью которых она также является. Мягкий политеист, скорее всего, сосредоточит свое внимание на Звездной Богине как общем истоке всех вещей. Она будет наиболее важным божеством, представляя собой единство (или первоначальное ничто), частью которого является все сущее – не только боги, но также люди, растения и животные. Жесткий политеист будет рассматривать Звездную Богиню как далекое и праздное божество, а вот ее детей – богов или смертных – как существ, доступных для того, чтобы выстраивать с ними отношения. В целом, жесткие политеисты, принимающие монистические установки, считают монизм несущественным для своей практики. Идея, что существует объединяющая все духовная сила, может быть для них привлекательной в качестве любопытной метафизической максимы, но не будет иметь особого значения в повседневной жизни. (С другой стороны, жесткие политеисты могут рассматривать «божественность» как некое качество, которое разделяют все божества, но отрицать, что это их существенно объединяет. Так, яблоко и стоп-сигнал разделяют такое качество как «красный цвет», но это не значит, что они разделяют субстанцию. Афродита и Парвати могут обе быть «богинями любви», однако, они не разделяют единой субстанции. Это немонистическая позиция, которая, тем не менее, признает родовую общность богов).
Жесткие политеисты имеют тенденцию относиться к вопросу «веры» куда более серьезно, чем другие язычники. Как и прочие язычники, они обычно подчеркивают, что их вера в богов основана на личном опыте взаимодействия с ними. Однако жесткие политеисты видят веру в качестве необходимого условия той преданности и близости, которые являются частью постоянных отношений с богами. Как пишет эллинская политеистка Сара Кэйт Истра Винтер:
«Я боюсь, что язычеству может не хватить силы долго продержаться на плаву, если мы сами не будем верить в нашу духовную реальность. Мы не слышим, чтобы христиане, спорящие о принятии Иисуса в свое сердце, говорили что-то вроде: «если вы не верите в Иисуса, просто представьте некую любящую сущность или теплый свет», или «если вам нужна помощь святого, но вы не чувствуете резонанса ни с кем из тех, о ком вы читали или чьи иконы видели, просто сами создайте себе образ святого, который вам подходит и общайтесь с ним»… Да, я знаю, что многие христиане идут другим путем и становятся узкими ортодоксами, настаивая на буквальном следовании малейшему пункту веры, и знаю, что это и вызывает отторжение у многих язычников. Но пора прекратить реагировать на чужую веру и выстаивать реальную, прочную свою веру, которая окажется долговечной – и для этого вам, так или иначе, понадобится, собственно вера». [ii]
Хотя в этом фрагменте Винтер подчеркивает необходимость веры для язычества как движения, жесткие политеисты также признают личное значение веры. Даже самый преданный в служении полистеист не всякий раз будет переживать явление богов в полной славе; не всякий ритуал будет приводить его в священный трепет, экстаз или благоговейный восторг. В таких случаях вера может помочь сохранить духовную значимость практики. Как сказала практик язычества (Heathen) Галина Красскова, «Вера и практика поддерживают меня в моменты, когда я не могу чувствовать богов».
Возможно, по причине своего отношения к вере, своей убежденности в необходимости понимать природу своих богов, в последние два десятилетия жесткие политеисты в значительной степени обогатили современную языческую теологию. Книга друида Джона Майкла Грира «Мир, полный богов» (A World Full of Gods) исследует политеизм с этической и метафизической позиций. Грир тратит много усилий, критикуя христианскую теологию, какой она была до 20 века, по-видимому, не представляя, что она уже давно подвергалась критике по этим же пунктам со стороны прогрессивной христианской теологии. При этом Грир выдвигает сильные аргументы в пользу политеизма как плюралистичной системы, в которой религиозная терпимость и культурное разнообразие получают онтологическую и теологическую санкцию. Из истории очевидно, что индивиды и культуры видят божественное очень по-разному и политеизм предоставляет систему мышления, для которой такое положение дел совершенно естественно, не представляет проблемы и не нуждается в редукционистском объяснении.
Прочие жесткие политеисты сосредоточились на разработке теоретических моделей, которые послужили бы обоснованием их практики. Так, работающий в северной традиции Рэйвен Кальдера говорит о теологии не как об абстрактном умствовании или спекуляции – для него «вера» связана с доверием и развитием отношений с богами, уверенностью в вещах испытанных и убежденностью в вещах увиденных [ср. с определением веры ап. Павла: «Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом» Евр. 11:1 – пер.]. Он также касается опыта восприятия архетипов и синкретических божеств, которые часто приводятся в качестве оправдания мягкого политеизма. Современные язычники иногда интерпретируют сходства между божествами как свидетельство того, что перед ними – универсальный архетип, а не различные божественные существа. Подобные архетипические толкования, как кажется, оправдывают исторические прецеденты синкретических культов, в которых божества из разных культур объединяются в едином образе. Еще более сложно объяснение подобного опыта приводит богослов П. Суфенас Вириус Люпус, апеллируя к процессуальной теологии и опираясь на работы философа-политеиста Эдварда Батлера [iii]. Люпус говорит, что божества изменяются и эволюционируют, так же, как и люди, и потому возможно формирование новых отношений между людьми и богами во времени. Перемены, происходящие в богах приводят к изменению отношений с ними людей. Люпус стремится помочь язычникам-политеистам сформировать более глубокие отношения с их богами, научившись лучше понимать их.
[i] Raven Kaldera, Dealing with Deities: Practical Polytheistic Theology(Hubbardston, MA: Asphodel Press, 2012), 43.
[ii] Sarah Kate Istra Winter, Dwelling on the Threshold (CreateSpace, 2012), 21. Also available at A Forest Door,https://forestdoor.wordpress.com/2010/06/0
[iii] См. P. Sufenas Virius Lupus, “Polytheology: Syncretism, Process Theology, and ‘Polyamorotheism,’” Patheos.com 2 Aug 2010, available at http://www.patheos.com/Resources/Additio
Пер.: Гарсиа
Источник фрагмента:
http://www.patheos.com/blogs/sermonsfro
Кристин Хофф Кремер (https://cherryhillseminary.academia.ed
Источник перевода: http://veris-sacri.livejournal.com/63169.html